Верховный суд приговорил Тизенгаузена к каторжным работам с дальнейшим поселением в Сибири. Сначала он приехал в Тобольск, а оттуда — в Читу. После каторги некоторое время он жил в Иркутской губернии, затем его перевели в Тобольск, где и определили постоянное место поселения.

Поселившись в Ялуторовске, Василий Карлович с разрешения губернских властей построил себе дом на краю города, возле кладбища (в районе пересечения нынешних улиц имени Пущина и Красноармейской). Дому не везло: по разным причинам он трижды горел, и его приходилось отстраивать заново. Большой любитель скульптуры, Тизенгаузен, к удивлению горожан, в первую очередь спасал произведения искусства, которых у него было немало. По воспоминаниям С. Семенова и К. Голодникова, он был «среднего роста, лет шестидесяти, слегка сгорбленный... производил впечатление человека, над чем-то задумавшегося. Он был разговорчив, рассказывал о своей семье, о своей работе на каторге, о рудниках».

Тизенгаузен обладал крепким здоровьем, не боялся трескучих сибирских морозов, обычно ходил в длинной шинели и в большой шапке.

Трудолюбие ссыльного удивляло горожан. Около своего дома, на пустыре, Василий Карлович, первый в Сибири, решил заложить плодовый сад. Он самкопал землю, разбивал цветочные клумбы, возил на тачке дерн и чернозем. И через несколько лет ялуторовцы пробовали первые сибирские яблоки.

Тизенгаузен прожил в Ялуторовске больше всех декабристов — почти четверть века. И только в 1853 году 72-летнему «государственному преступнику» разрешили вернуться на родину, в Нарву, где ныне имеется дом-музей Тизенгаузена.